"Он явился с повинной, дает показания и сотрудничает со следствием, ранее не судим, у него малолетние братья и сестра, которые остались без попечения после убийства отца и ранения матери. Алиев оказал погибшему первую медицинскую помощь и организовал его доставку в больницу на попутной машине, а родственники погибшего не имеют к нему никаких претензий", - рассказал нашему корреспонденту адвокат молодого человека Ибрагим Абдуллаев. То есть сейчас заинтересованные стороны пытаются не допустить ареста Азамата Алиева, и если он останется на свободе, то обычное право, по которому живут все участники этого дела, включая следователей, восторжествует.
По "нашему закону" же Алиеву светит пятнадцать лет тюрьмы. Сейчас он находится под подпиской о невыезде, важным основанием для которой является необходимость организовать похороны отца.
Общественное мнение, разумеется, на стороне 17-летнего подростка. Следствие будет стараться его посадить, но в пользу обвиняемого говорит много деталей, которые были бы совершенно незаметны, если бы это был не Кавказ. Например, Азамат стрелял по ногам Гасанова, стараясь не убить, а ранить соседа. И действительно, раненый Гасанов умер в больнице, а до того сам Алиев доставил его туда на попутном транспорте.
Другой важный эпизод всей этой истории. Азамат Алиев смертельно выстрелил в соседа из автомата, хранившегося в семье. Разумеется, тут по нему плачет статья Уголовного Кодекса о незаконном хранении оружия. И это еще одно принципиальное расхождение между цивилизованной правовой системой в ее российской интерпретации и кавказским миром. Держать дома автомат Калашникова нельзя, это знает каждый российский школьник. Но многие кавказские школьники знают, что у папы под диваном лежит автомат. Стреляет он из него обычно раз в год - на Новый год, или когда у папиного брата родилась дочка. Законы России презентуют монополию на насилие государству, в основном запрещая населению вооружаться. Но на Кавказе эта монополия весьма относительна. Она ломается даже не фольклорным "каждый мужчина должен иметь наган", а часто реальной жизненной необходимостью защитить себя. И опять начинается игра и попытка совместить несовместимое.
Российский Кавказ живет в двух, или теперь уже даже в трех параллельных правовых системах. И официальное право существует тут как право метрополии, которое не уважают и по которому не живут, но с которым надо считаться. И это почва для огромного числа проблем. Для среднего жителя средней России многое в обычном праве кажется диким, но у него есть одно неоспоримое преимущество: оно справедливо, потому что в нем нет коррупции. Главную роль играют выработанные веками правила игры, а не деньги, влияние и административный ресурс. Именно поэтому "цивилизованное право" не смогло за два века присутствия России укрепиться здесь - "диким" горцам оно кажется беспредельным.
Но сейчас законы российского государства проигрывают здесь по второму кругу. У адата есть много минусов, и один из них в том, что его не удалось формализовать, он не записан на бумаге и является, по сути, устным преданием. Более того, адат, разумеется, не может отобразить все богатство реалий жизни в наше время. И именно тут он мог бы потерять свое влияние, а законы государства, наоборот, усилиться. Но на деле происходит другой процесс. Люди не готовы интегрироваться в правовую реальность, в которой нет справедливости, и ищут выхода в другом формализованном и отвечающем стандартам реальной жизни правовом пространстве. Поэтому мы наблюдаем победную поступь шариатского права на Северном Кавказе. Это и есть та самая третья, альтернативная правовая реальность. На самом деле шариат тоже не типичен для очень многих кавказских обществ, и ислам даже в мусульманских республиках Кавказа является элементом глобализации, только идущей с другой стороны. Но именно в исламском праве все большее число людей ищут справедливость, когда не могут найти в законах государства, в котором живут.
Антон Кривенюк
