«Я буду там ведущим одной из программ, которая будет выходить в эфир раз в неделю. Это будет публицистическая программа, которая не будет иметь никакого отношения к политике. Ну, во-первых, потому, что я очень плохо понимаю грузинскую политику, и я здесь никогда не жил долго. Я буду делать программу о Грузии, о том, как я люблю эту страну, какие здесь интересные люди, какие исторические памятники, как развивается искусство, о национальных меньшинствах. Грузия - это уникальная страна, здесь живет огромное количество разных людей, разных национальностей с разными судьбами, с разной историей. Сейчас обо мне в российской прессе и в Интернете много пишут, как о негодяе, который связал свою жизнь с Аллой Дудаевой, которая тоже будет работать на этом телеканале. Но я вот уверяю, что и я, и Алла Дудаева - это всего лишь два человека из нескольких десятков ведущих, которые будут делать другие программы».
Возможно, среди этих десятков телеведущих мы сможем встретить и другие знакомые лица отечественной тележурналистики. Например, Евгений Киселев мог бы совмещать работу аналитика на украинских телеканалах с деятельностью телеведущего на новом тбилисском ТВ. Или Сергей Доренко. Или кто-то из старой команды НТВ Гусинского. А вот относительно аполитичности своих телепрограмм господин Панфилов явно лукавит.
На вопрос сможет ли он, будучи ведущим грузинского телеканала, критиковать грузинское правительство и его роль в августовской войне? - Олег Панфилов сказал корреспонденту «Голоса Америки», что его «программа будет не для этого. Это публицистическая программа. Я полагаю, что в Грузии нет такого отношения власти к прессе, какое есть в России. Здесь, в Грузии, проблема журналистики состоит в том, что, к сожалению, здесь очень много журналистов, которые не имеют профессионального образования. Очень много журналистов, которые выучили слово «свобода» и очень плохо понимают, что это такое. Здесь проблема не во власти, здесь проблема, к сожалению, в том, что сохранилась такая постсоветская ментальность, когда люди хотят быть свободными, но не знают - как».
Словом, Олег Панфилов собирается учить грузинских журналистов уму-разуму, а точнее, как называть черное белым, как делать публицистические передачи не касаясь политики, как славить режим Саакашвили, не замечая настроений рядовых горожан, как порочить оппозицию, сохранившую, к несчастью, «совковую ментальность». Панфилов собирается объяснить грузинской аудитории что такое «свобода» в его панфиловском понимании этого слова.
Вот только есть сомнение, что в Грузии его смогут правильно понять. Потому что панфиловская «свобода слова» сильно отличается от той свободы, которой дорожат по-настоящему свободные журналисты. И ссылаться на «трудности перевода» в этом случае не придется.
