Со всеми своими друзьями я разговариваю по телефону, мне важно услышать их голос, поговорить по-грузински, а кто не говорит по-грузински - мне важно услышать акцент, которые люди не утратили, потому что давно все живут в разных странах, но, тем не менее, есть эта фонетика, музыка, которая присуща только тбилиссцам. Я ловлю именно эти моменты, я не признаю интернет-общения и фраз, вроде «rogora xar, kargat, gmadlobt», что означает «привет, как дела, спасибо».
- Знакомы ли вы с нынешним поколением грузинской эстрады?
- Да, потому что периодически смотрю телевизор. Я не принадлежу к людям, которые говорят, что до них ничего не было, и после них ничего нет. Меня очень интересуют все движения, и это развивается каким-то естественным путем, это и новые интонации. Самое главное в грузинской эстраде, и в любой эстраде, но тем более в грузинской, не потерять мелодичность, красоту голоса, не потерять неповторимую, абсолютно потрясающую интонацию, которой генетически обладают грузинские певцы.
- Хотели бы вы еще раз оказаться на одной сцене с такими выдающимися исполнителями как Нани Брегвадзе, Вахтанг Кикабидзе..?
- Если будут предложения, всегда с удовольствием. А может, я сама напишу и предложу и Нане, и Бубе, и другим моим друзьям, и мы обязательно что-нибудь новое придумаем.
- Когда вам позвонил Симон Осиашвили и напел по телефону песню «Мамины глаза», Вы заплакали. Какие чувства владели Вами в тот момент?
- Да, Симон позвонил и напел... Я почувствовала, что эта песня для всех мам, и если не споём сейчас, то этого не произойдёт никогда. А Женя Кобылянский написал потрясающую мелодию, песня получилась на все времена и для всех народов.
- Ваш сын когда-нибудь видел ваши слёзы?
- Да, когда был маленьким. Я тогда испугалась, забыла, что я мама. Мать всегда защитит, мать охраняет, и мать ты не должен видеть немощной. Обычно, своих мам мы всегда представляем молодыми, энергичными. Вся семья смотрит на маму, потому что мать - основной предводитель.
- Ваши отношения с сыном очень похожи на ваши отношения с мамой, не так ли?
- Да они похожи, несмотря на то, что Сандро - молодой человек. Я считаю, что как мы относимся к родителям, так и наши дети относятся к нам. Это закон жизни, очень верный и мудрый.
Даже во время интервью, Тамара была настолько погружена в музыку, что постоянно напевала мелодию, на фоне которой иногда могла что-нибудь сказать по-грузински.
Прощание, как и приветствие, тоже звучало на грузинском, и само по себе возникло ощущение, что своим драматическим сопрано и неповторимо пронзительными и душевными интонациями, Тамрико способна оживить все краски мира, в котором от тбилисско-сухумского детства до парижско-московского бытия и лежит ее жизненный путь.
