Дагестанская комиссия по адаптации бывших боевиков к мирной жизни снова столкнулась с противодействием силовых структур. Сдавшийся полгода назад Тамерлан Амиров вместо прощения заслужил обвинения по четырем статьям Уголовного кодекса. А ведь пример этого восемнадцатилетнего парнишки комиссия использовала в местных и федеральных СМИ как агитацию для тех, кто пока остается в лесу. Адвокат Амирова Расул Кадиев считает, что пришло время реформировать работу по адаптации сдавшихся членов незаконных вооруженных формирований.
Дагестанская комиссия по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни лицам, решившим прекратить террористическую и экстремистскую деятельность, не смогла помочь своему подопечному Тамерлану Амирову. Ему предъявили обвинения сразу по четырём статьям Уголовного кодекса. Статья 208 - участие в незаконном вооруженном формировании - позволяет избежать ответственности, если человек добровольно сдался с оружием. Однако ее почему-то вменяют пришедшему с повинной полгода назад парню. Но на ней следователь не остановился и применил еще и статью 209 - участие в банде, словно подозреваемый состоял в двух видах преступных сообществ одновременно. На самом деле правоохранители часто используют 209-ю статью по отношению к кавказским экстремистам, потому что она не предусматривает поблажек в случае сдачи. Кроме того, за нападение на здание отделения полиции в Мамедкале Амиров обвиняется по статьям 317 (посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов) и 222 (незаконное хранение, приобретение оружия).
Тамерлану грозят лет 10-20 на нарах, если не пожизненное заключение. А это значит, что следственные органы ни во что не ставят работу комиссии по адаптации сдавшихся боевиков к мирной жизни. Напрасно ее члены пытаются выманить дагестанскую молодежь из леса.
Читайте также: Дагестанские "Робин Гуды" из спецслужб
Председатель комиссии Ризван Курбанов приводил Тамерлана Амирова в пример, потому что тот не просто сдался, но еще и показал два схрона с взрывчаткой. 18-летнего паренька даже показывали по федеральному телевидению, нарушив тайну следствия и подвергнув его жизнь опасности. Он был рекламной вывеской комиссии по адаптации, а теперь может стать ее "черным пиаром".
Все дело в разногласиях между гражданским институтом, которым, по сути, является эта структура при президенте Дагестана, и силовыми органами, управляемыми из федерального центра. В апреле этого года непонимание вылилось в публичную стычку главы республики Магомедсалама Магомедова и начальника дагестанского управления Следственного комитета России Алексея Саврулина. Последний выразил недовольство снисхождением комиссии к тем, кто сдается, когда становится нечем отстреливаться: "Таких людей рассматривать нельзя, просто недопустимо. Этим мы всю правоохранительную деятельность, направленную на борьбу с терроризмом и экстремизмом, сводим на ноль. То есть сегодня, получается, ты можешь воевать, стрелять, убивать, а потом прийти на комиссию и сказать: "Пожалейте меня, я хороший".
Недавно Ризван Курбанов заявил, будто разногласия улажены. Но случай с Тамерланом Амировым показывает, что это далеко не так. Следствие и прокуратура, вопреки симпатиям комиссии, решили засадить за решетку раскаявшегося и, возможно, предотвратившего теракты сообщением о схронах человека.
По мнению Расула Кадиева, адвоката бывшего боевика, между комиссией и силовиками назрел конфликт интересов. "Комиссия - это орган исполнительной власти субъекта федерации, можно сказать, гражданской администрации. У нее свои интересы, а у органов следствия и прокуратуры свои интересы, которые заключаются в том, чтобы как можно больше дел отправить в суд, чтобы в них были как можно более тяжкие преступления, как можно крупнее чтобы была преступная группа, - пояснил Кадиев в интервью корреспонденту GTimes. - Поэтому они и зарабатывают очки на ребятах, которые сдались".
